Моральный кодекс для ИИ
В Евросоюзе написали «моральный кодекс» для искусственного интеллекта, а в России идет разработка стратегии развития ИИ.
Управляемые человеком программы не должны существовать вне правового поля, т. к. развиваться искусственный интеллект будет, прежде всего, в военной сфере.
Искусственный интеллект для тех, кто его разрабатывает, — это развитая традиционная инженерная дисциплина, набор математических и инженерных методов оптимизации и машинного обучения, которые позволяют имитировать когнитивные функции человека.
Обучая искусственный интеллект что-то распознавать, мы добиваемся того, что он начинает это делать лучше, чем человек. Но никакого «саморазвития» или «осознания себя» там в принципе нет.
Должны ли быть какие-то юридические рамки для ИИ? Должны, но непонятно, что здесь могло бы являться предметом регулирования. Это очень серьезный раздел права, который пока еще не сложился.
Юристы занимаются сейчас более насущными и конкретными вопросами в сфере ИИ. Например, надо определить, кто отвечает за поведение беспилотного автомобиля. Поэтому их всё еще нет на дороге, хотя беспилотный транспорт технически уже может ездить. Не решено, что за страховка должна быть оформлена, кто отвечает за сбитого пешехода.
Многие страны уже создали национальные стратегии развития искусственного интеллекта. В России — программа «Цифровая экономика», где указано немало законов, которые надо написать и принять, в том числе закон об общедоступных данных, закон о больших данных и т. п.
По мере появления конкретных жизненных проблем с искусственным интеллектом их придется регулировать.
Основное, что правильно требовать от разработчиков, — возможность восстановить порядок принятия решений искусственным интеллектом. Кодексы для разработчиков пишут профессиональные юристы, в том числе российские.
Основная сфера приложения искусственного интеллекта — это война. Все стараются не опоздать и если кто-то сделает очень быстрое и автономное оружие, которое невозможно будет сбить или отразить, то он, скорее всего, будет править миром.
Лет через 10−15 существующие технологии позволят сделать телохранителя, который будет в состоянии увидеть за 500 м и вынуть из воздуха пулю, выпущенную киллером.
Через 20 лет на поле боя в любом случае будут работать только роботы. Все армии мира имеют подразделения, занимающиеся искусственным интеллектом. Основной «прогресс» будет именно там. Скорее всего, уже через два-три года роботам передадут лицензию на убийство.
Искусственный интеллект можно применять таким образом, чтобы он заменял людей. Миллионы людей работают в колл-центрах, но через некоторое время простые вопросы голосом будет разбирать робот. Исчезнет довольно много профессий рутинного среднего класса, когда люди бумажки перекладывают.
Но послушайте музыку, которую сочиняет искусственный интеллект, посмотрите картины, которые он рисует. Вам не понравится, это суррогат.
Есть определенный набор вещей, которые не могут быть услугой. Их также нельзя и автоматизировать, отдавать искусственному интеллекту.
Кроме законодательной базы, касающейся конкретных продуктов, например больших данных, всё остальное будет отраслевым регулированием. Надо вникать, какие задачи будут в правовом регулировании по дронам, если столкнулись несколько федеральных органов. Если мы всё кодифицируем заново, возможно, будет кодекс, посвященный искусственному интеллекту.
Отнимет ли искусственный интеллект работу у людей?
Всё человечество вынуждено работать, за исключением 1,5−2% творческих людей, которые из своего бизнеса или развлечений получают деньги и удовольствие. Всем остальным надо гораздо меньше работать и гораздо больше отдыхать. Если сохранится соотношение по финансам, общество сможет поставить искусственный интеллект на службу эффективности бизнес-процессов и будет производиться раздача прибыли — как при коммунизме, только с деньгами.
Что в этом плохого? Это гораздо лучше, чем сохранять рабочие места, которые не нужны. Представим, что со всем в компании может справиться один компьютер, но при этом компания вынуждена содержать 100 дармоедов, которых нельзя уволить. Это еще хуже, чем отпустить их на свободу и дать шанс на самосовершенствование.
Искусственный интеллект — ровно то, что закладывают его создатели. Это не человеческая мысль, ее заменить нельзя. Искусственный интеллект не покушается ни на что, потому что у него нет желаний.
Есть много правильных вещей. Все так ругаются на нашу телемедицину просто от непонимания, какие возможности есть. В отдаленном поселке Якутии фельдшер лечил, как мог, а тут вдруг можно и с профессором посоветоваться, причем по объективным историям с нормальной диагностикой. Чуть еще доработать — и чтобы профессор практически уже руками дотянулся через 7 тыс. км и пощупал.
Хотелось бы, чтобы у нас произошел скачок с транспортом, логистикой и дорогами, но он не произойдет в ближайшие 20 лет. Мы будем по-прежнему ремонтировать и строить в том же ритме. Не будет новых видов транспорта, которые мы сегодня не можем предсказать: ни летающих автомобилей, ни беспилотников для жизни. Будем жить, как обычно: не очень счастливо, не очень хорошо и много работать.
